18.03.2019: Теоретический семинар

Романова К.С.

Дата и время проведения семинара: 18.03.2019 понедельник, 15:00

Наши доклады на семинаре

«Социальная справедливость» – из тех понятий, которые наиболее часто используются в современном российском политическом дискурсе. Показателен тот факт, что на последних выборах в Государственную Думу многие партии включили в свое название или программы термин «справедливость». Проблема социальной справедливости является центральной для современной политической философии и этики. С конца прошлого века понятие «справедливость» прочно вошло в контекст философских дискуссий, (связано с именем американского философа Дж. Роулза [Роулз, 1995]), а споры о содержании понятия не утихают до сих пор. При этом актуальность проблемы не ограничивается только сферой теории. Справедливость становится ключевым вопросом практики развития современного социума. Особое значение данная этическая категория приобрела в российском обществе, где она ассоциируется, прежде всего, с решением насущных социально экономических проблем. Переход к рыночным отношениям и трансформационные процессы, с одной стороны, положили развитие в социуме реального социального неравенства, а с другой стороны – реально существующие феномены неравенства начали осмысливаться в рамках научного и политического дискурсов как научная и политическая проблемы.

Явления почти внезапно возникшей в обществе имущественной диспропорции и появление, с одной стороны, «кучки» богатейших людей (олигархов) а, с другой стороны, появление огромного слоя «новых бедных», имеют своим следствием возникновение других социальных неравенств производных от экономических. Неравный, некачественный доступ к ресурсам здравоохранения, образования, отдыха, информации свидетельствует о кардинальном социальном неравенстве – неравенстве стартовых жизненно важных возможность условий индивидуального развития, которые в свою очередь сокращают возможность индивидуальной социальной мобильности, ограничивая жизненный горизонт следующих поколений в рамках предшествующих социальных статусов и неперспективных профессий. Социальные неравные стартовые условия, независимо от того осознаются они или нет, влияют на весь жизненный цикл нескольких поколений огромного количества люде, на их образ жизни. Госкомстат РФ опубликовал данные за 2015 год, согласно которым число людей с уровнем дохода ниже среднего выросло на 3 млн. человек – до 19 млн. по сравнению с 16 млн. человек в 2014 году.

Распределение бывшей государственной собственности осуществлялось на принципах, прежде всего, факта принадлежности к бывшей советской партийной и хозяйственной элите. В результате приватизации государственная собственность перешла не к тем, кто имел на нее наибольшие права, и даже не к тем, кто был в состоянии использовать ее наиболее эффективно в интересах общества. Собственность перешла к тем, кто сумел ее «взять» и оказался в нужное время в нужном месте, включая криминал. Дикая капитализация в России в 90-е годы, основанная на грабежах и крови, в первую очередь, осуществлялась людьми, с дефектами нравственного воспитания, деформированной совестью и другими аморальными качествами. Спекуляция, мошенничество, злоупотребление служебным положением и т.п., перестали быть уголовно наказуемыми деяниями, а превратились в методы обогащения. В период слома советского способа производства без адекватной замены даже прежних советских хоть и несовершенных, но все же существовавших моральных «табу», вообще возобладала воинствующая моральная вседозволенность. И произошло это одновременно с исторически беспрецедентным по масштабу перераспределением собственности. В этой исторической ситуации, люди с нравственными самоограничениями были обречены оказаться в лучшем случае на обочине исторических изменений. «Таких необычных способов формирования нового класса собственников не было, пожалуй, ни в одной стране в пору формирования там капиталистического общества», – отмечает, к примеру, известный российский историк и политолог Рой Медведев [Рой, 1997]. Несправедливость неравенства воспринимается, как незаслуженное состояние людей еще относительно недавно (в рамках одного поколения) находившихся в одинаковых социальных условия при советском строе, на фоне жизненных возможностей (образование, работа, квартира, машина, пенсия). Произошло масштабное и резкое обесценивание качественной составляющей образа и стиля жизни. Стиль, который раннее именовался «как все» в новых условиях превратился в статус – «бедность». К этому социальному статусу примыкают новые социальные слои – это безработные и социально незащищенные, к которым относятся матери одиночки с детьми, многодетные семьи и пенсионеры. По данным ВЦИОМ одна треть населения (30,7%) то есть, каждый третий считает, что равенство доходов, положения, условий жизни важнее, чем равенство возможностей [Хахулина, 1999].

Важной общественно нравственной проблемой постсоветской России стал рост безразличия одной части общества — разбогатевших в одночасье нуворишей – к судьбе другой – людей, не сумевших в силу тех или иных причин воспользоваться предоставленной свободой. Стремление к наживе, моральное оправдание обогащения любой ценой, вытеснили из сознания большинства новых российских собственников традиционные для России идеи любви к ближнему. Люди утратили естественную сострадательность, желание помощи тем, кто оказался в трудной ситуации и не может самостоятельно обеспечить себе достойную жизнь, т. е. утратили все те идеалы, которые составляют важнейшую часть традиционных российских представлений о справедливости. Подчинение этики экономике разрушает не только саму ее сущность, но и человека. Данная проблема напрямую связана с темой социальной ответственности бизнеса, чрезвычайно актуальной в современной России.

Как показывает Н.Н. Зарубина, современный деловой мир России «манифестирует себя скорее как замкнутая каста, живущая своими интересами, по собственным моральным стандартам и нормам» [Зарубина, 2004, с. 96]. Н.Н. Зарубина считает, что природа современного бизнеса как деятельности, направленной исключительно на извлечение прибыли, предопределяет как раз не ответственность, а безответственность делового мира перед остальным обществом. Сам по себе бизнес не станет заботиться об общественных интересах, поскольку его корпоративные интересы, как правило, не совпадают, а то и противоречат общим. Это особенно актуально в эпоху глобализации, когда капиталы утрачивают «национальность» и становятся транснациональными. «Поэтому, – полагает Н. Зарубина, – устойчивость этики ответственности делового мира в отношении общества – задача самого общества, которое должно в своих же собственных интересах поддерживать высокие моральные стандарты, уважение к человеческому достоинству, нетерпимое отношение к эгоизму, эксплуатации» [Зарубина, 2004, с. 98]

По мнению Зарубиной создание справедливого общества в России во многом зависит от того, сумеет ли само общество сформировать определенные моральные стандарты, на которые ориентировались бы в своем поведении предприниматели. Ждать, что «новые русские» «цивилизуются» сами по себе, в силу каких-то неведомых обстоятельств, как и рассчитывать исключительно на принудительную мощь государства, в равной степени бессмысленно и опасно. Для того, чтобы происходило нравственное очищение нравов, для того, чтобы увидеть перспективу нравственного развития ценности человека в любом его социальном статусе, без относительно его капиталов, необходимы идеи и концепции., которые бы определяли гуманизм. Однако следует заметить, что для этого требуется историческое время, за которое произойдет не только становление, но и зрелость нового общества. В истории и арсенале человеческого знания о ней, накоплено множество теорий и идей о развитии человеческого общества. И те общества, где человек объявлялся главной ценностью и целью, достигали в своём развитии удивительных высот. Альберт Швейцер, немецко-французский мыслитель-гуманист говорил, что этика призвана органично сливаться с культурой. Достижение этого единства способно обеспечить прогресс человечества. Критерием развития культуры он считал уровень гуманизма, достигнутый обществом. Он писал: «Мы требуем вновь восстановить справедливость. Не ту, о которой твердят в юридической схоластике сумасбродные авторитеты, и не ту, о которой до хрипоты кричат демагоги всех мастей, но ту, которая преисполнена идеей ценности каждого человеческого бытия. Фундаментом права является гуманность» [Швейцер, 1973, с. 323].

В переходный же период большая роль принадлежит государству, тем более, что Конституция декларирует его как социальное. Если власть не способна быть социальным арбитром и интегратором общесоциальных интересов, то она выступает в массовом сознании как источник несправедливости, утрачивая значительную часть своей легитимности. Неспособность государства реализовать принимаемые на себя обязательства часто оказывается источником негативного отношения ко всему государственному, в том числе и к законам. В этих условиях, тем более при растущем кризисе в экономике, предпринимательская деятельность, принужденная реализовать себя как частное дело, оказывается связанной с теневой экономикой, а то и с коррупцией и хищениями государственной и общественной собственности, с прямым нарушением законов.

Социальные блага, закреплённые советскими законами и гарантированные ими, обеспечивали хоть и «уравнительную», то есть среднюю, но нормально здоровую как в физическом, так и моральном плане для большинства жизнь. Право на труд, отдых, бесплатное образование и здравоохранение, социальное обеспечение – всё это казалось само разумеющимся и естественным. По достоинству эти огромные социальные завоевания стали оцениваться только после того, как они были ликвидированы или утеряны в ходе ельцинских реформ и сейчас являются предметом социальной мечты и борьбы за неё. Описывая советское социальное государство, В.Г. Федотова отмечает, что это государство «изобрело систему справедливости, которая не во всем отвечала своей сущности, но была одним из способов решения этого вопроса» [Федотова, 2004, с. 64]. Принимая в зависимости от ситуации «тоталитарные, авторитарные или патерналистские черты» государство, тем не менее, основывало свою политику на идеалах справедливого распределения, солидарности, субсидиарности, а также считало своей обязанностью заботу о культурном развитии своих граждан. Такая форма государства, полагает Федотова, «стала возможной на почве культуры, в которой идея справедливости и равенства имела первостепенное значение...» [Федотова, 2004, с. 68].

Сравнительный анализ Конституции СССР и Конституции РФ хотя бы на примере статей о труде показывает принципиальные социальные различия его моральной ценности для индивида и общества. В статье 40 Конституции СССР подчёркивается, что право на труд, то есть на получение гарантированной работы, обеспечивается социалистической системой хозяйства. Трудовая профессиональная деятельность выступала в качестве социально-экономической основы для становления и развития личности в качестве человека, семьянина и гражданина. В статье 37 Конституции РФ декларировано: «Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию». Лишив человека социальных гарантий на работу, узаконив безработицу, общество обрекло не только на нищету, но и на вымирание, ту часть себя, которая по понятным причинам не имеет собственности и трудовых источников дохода. А наиболее активная часть из них криминализируется, или выживает за счёт проституции. Что касается общественного сознания российского общества, то исторически коллективизм (община) и индивидуализм (единоличник) укоренялось в общественном сознании по-разному, формируя традиции, образ жизни и «ментальное пространство». С одной стороны, индивидуализм так и не стал социально-этической доктриной политического переходного периода. А с другой стороны, преувеличение индивидуальных потребностей и пристрастий неизбежно приводит к нравственным и социальным деформациям различных слоев и групп. Исчезает чувство их взаимосвязанности и солидарности, исчезает чувство справедливости.

Реальные исторические факторы, определяющие процесс приватизации и развития предпринимательства, привели к тому, что сформировавшийся «класс» новых богатых во многом обладает криминальными или полукриминальными чертами сознания и поведения. Все это позволяет говорить о том, что в этическом плане, в отношении своих моральных качеств, российское общество мало продвинулось вперед, в значительной мере продолжая пребывать на уровне «кризисных» 1990-х. Как отмечает А. Юревич: «моральная деградация современного российского общества констатируется представителями самых различных наук, и ее можно считать подлинно «междисциплинарным» фактом» [Юревич, 2009, с. 73]. Эти обстоятельства подрывают моральную и психологическую поддержку реформ и социальную установку на предпринимательскую или иную рыночную активность населения.

В условиях современного российского общества его развитие отягчено интересами олигархов, при котором универсальные, гуманистические, общесоциальные мотивы тонут в появлениях группового эгоизма, который не только сопровождается ценностной деградацией и экономическим упадком, но и несет в себе реальную угрозу распада общества. Для того чтобы перейти от асоциального группового к социальному и гуманистическому уровню общественного сознания необходима не только большая культурная и социально-психологическая работа, но и широкое общественное движение (к примеру, «Народный фронт») в пользу нравственного оздоровления страны. Отказ от ценностей равенства и справедливости в одинаковой степени угрожает положению как бедных, так и богатых, что, кстати, осознается последними, предпринимающими беспрецедентные меры по охране своей жизни и имущества. Как справедливо отмечает Г.Ю. Карнаш: «Никакая государственная идея в России, сколь бы хороша она ни была, не сможет реализоваться без опоры на идеи социального равенства и справедливости. Социальное равенство и справедливость в качестве духовных ориентиров общества являются основой осуществления любого масштабного социального проекта» [Карнаш, 2004, с. 151].

Одно из наиболее интересных и содержательных решений данной проблемы было предложено авторами проекта «Хорошее общество» (руководитель – В.Г. Федотова). Основываясь на морально-политических идеях американского философа Дж. Роулза, утверждается необходимость каждому «хотя бы мысленно разделить судьбу другого» [Федотова, 2005, с. 170]. Приобщение хотя бы на ментальном уровне к судьбе тех, кто в силу несчастливого стечения обстоятельств оказался на дне общества (а таких в России несоизмеримо больше, чем тех, кто преуспел), должно способствовать формированию чувства принадлежности к социальной общности, готовности отказаться от части полученных преимуществ в пользу наименее преуспевших слоев и, в конечном счете – утверждению социальной справедливости жизни. В социальном измерении практически это должно привести к максимизации социального минимума в интересах бедных и незащищенных слоев, пропорциональному распределению ренты на природные богатства страны, к прогрессивному налогу. Это в полной мере соответствует выводам ученых о необходимости восстановления в правах моральной ценности равенства, в российском обществе. Скорее всего, будущие поколения русских людей будут более адаптированными к реалиям капиталистической экономики, чем поколения, сформировавшиеся в советский и постсоветский периоды. Можно полагать, что новый капитализм в России, при всей его сегодняшней неустроенности, грубости и антигуманности, постепенно, совместными усилиями государства и общества, станет принимать цивилизованные формы, все более сообразуясь с требованиями общественной нравственности и социальной справедливости.