«Культура отмены»: к вопросу о критериях определения и правомерности применения
УДК 304.2:93
Сыров В.Н. «Культура отмены»: к вопросу о критериях определения и правомерности применения // Научный ежегодник Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук. 2024. Т. 24. Вып. 3. С. 7-22.
«Культура отмены» как современная форма остракизма характеризует определенные формы общественной активности, в первую очередь в социальных сетях. Однако она все чаще используется не только в отношении публичных фигур, групп людей, брендов, но и для переоценки значимости широкого круга социально-культурных вопросов, в том числе исторического прошлого. В этой связи особый интерес представляют способы и контексты обращения к идее канселлинга представителей научного сообщества, что предполагает, в отличие от общественных активистов, определенную степень дистанцирования от различных практик «культуры отмены». Целью настоящей статьи является анализ обращения к идее отмены в исследовательской литературе. По мнению автора, это предполагает последовательное обсуждение следующих вопросов: 1) статус понятия «отмена» и соотношение метафоры и канселлинга; 2) анализ возможностей распространения дискурса «культуры отмены» на новые предметные области; 3) канселлинг в исторической науке; 4) роль государства в распространении практик «культуры отмены». Доказывается, что происхождение идеи отмены можно связать с метафорическим характером любого положения, претендующего на оригинальность и новизну. Придание ей статуса термина требует совокупности определенных интерпретаций, иначе она останется риторической фигурой или идеологической установкой. Выдвигается тезис о том, что введение в исследовательский дискурс и соответствующее употребление как самого термина, так и языка «культуры отмены» предполагают наличие сложившегося в общественном и профессиональном дискурсе канона, или совокупности значимых объектов, которые могут стать предметом канселлинга. Подчеркивается, что речь должна идти об определении правомерности самих исследовательских интерпретаций, то есть о сохранении их исследовательского потенциала (можно ли считать те или иные дискурсы и практики формами проявления именно «культуры отмены»), а не имплицитном выражении идеологических установок.
Abstract. Cancel culture as a modern form of ostracism characterizes certain forms of public activism, primarily on social networks. However, it is increasingly applied not only to public figures, groups and brands but also to re-evaluation of a wide range of socio-cultural issues, including the historical past. In this regard, the ways and contexts of addressing the idea of cancelling by representatives of the scientific community are of particular interest. Unlike public activism, this involves a certain degree of distancing from various cancel culture practices. The aim of the article is to analyze the idea of cancelling in the research literature. According to the author, this requires a consistent discussion of the following issues: 1) the status of the term “cancel” and the relationship between metaphor and cancelling; 2) an analysis of the possibilities of spreading the discourse of cancel culture to new subject areas; 3) cancelling in historical science; 4) the role of the state in spreading the practices of cancel culture. It is argued that the origin of the idea of cancelling can be associated with the metaphorical nature of any position that claims to be original and novel. Giving it the status of a term requires a set of certain interpretations, otherwise it will remain a rhetorical figure or ideological attitudes. The article puts forward the thesis that the introduction of both the term cancel culture and its language into research discourse presuppose the existence of a canon or a set of significant objects, established in public and professional discourse, which can become subjects of cancellation. It is emphasized that the discussion should focus on legitimacy of research interpretations themselves, specifically on preserving their research potential (i.e., whether certain discourses and practices can be considered manifestations of cancel culture), rather than implicitly expressing ideological stances.
