Степанов С.К. Вина в деликтном праве: генезис основных подходов // Антиномии. 2023. Т. 23. Вып. 1. С. 148-167. DOI: 10.17506/26867206_2023_23_1_148.
В отечественной доктрине деликтного права обсуждение вины как условия деликтной ответственности сводится к установлению ее содержания посредством субъективных или объективных критериев. В соответствии с первым подходом вина рассматривается как особое психическое отношение нарушителя к противоправному поведению и его последствиям. Согласно объективному подходу вина заключается в непринятии делинквентом необходимых мер осмотрительности. Однако ученые нередко абстрагируются от выявления генезиса данных подходов. В статье предпринимается попытка восполнить данный пробел. Для достижения поставленной цели автор использует исторический метод и обращается в первую очередь к римскому праву. Это позволяет, с одной стороны, указать на причины появления вины, с другой – определить ее содержание. Результаты исследования показали, что в классическом римском праве вина служила инструментом более тонкой настройки при привлечении лица к деликтной ответственности: в одних случаях она позволяла расширить пределы ответственности, в других, наоборот, сузить. Кроме того, вина, определявшаяся в римском праве преимущественно посредством объективных критериев, имела тенденцию совпадать с противоправностью. Некоторые предпосылки их разделения обнаруживаются лишь в Corpus iuris civilis. Существенные изменения происходят в Средние века. К XIII в. благодаря влиянию канонического права вина приобретает субъективное содержание. Во многом это было связано с возрастающей ролью исповеди как основного элемента в учении о примирении грешника с Богом. Таким образом сформировалась идея об индивидуальном отношении делинквента к нарушению, что способствовало укреплению субъективного подхода. В статье также нашло отражение учение Ф. Аквинского о человеческих поступках, благодаря которому субъективный подход попал в орбиту исследований постглоссаторов, а также Г. Гроция. К XVII столетию в результате сложного процесса взаимопроникновения юридической и религиозной сфер психологическая концепция вины попадает как в уголовное, так и в деликтное право.
Abstract. In the Russian doctrine of tort law, the discussion of fault as a condition of tort liability is reduced to establishing its content by means of subjective or objective criteria. The first approach considers fault is a special mental attitude of a delinquent to illegal behavior and its consequences. According to the objective approach, fault lies in the failure of a delinquent to take the necessary precautions. However, scientists often abstract from identifying the genesis of these approaches. The article attempts to fill this gap. To achieve the goal, the author uses the historical method and refers primarily to Roman law. It allows, on the one hand, to indicate the causes of fault, on the other hand, to determine its content. The results of the study show that in classical Roman law, fault served as a fine-tuning tool when bringing a person to tort liability: in some cases, it expanded the limits of liability, in others, on the contrary, narrowed its scope. In addition, fault, defined in Roman law primarily by objective criteria, tended to coincide with wrongfulness. Some prerequisites for their separation can only be found in the Corpus Iuris Civilis. Significant changes occurred in the Middle Ages. By the 13th century, due to the influence of canon law, fault acquires a subjective content. This was largely due to the growing role of confession as the main element in the doctrine of the reconciliation of the sinner with God. Thus, the idea of the individual relation of the delinquent to the violation was formed, which contributed to strengthening the subjective approach. The article also reflects the teaching of Thomas Aquinas on human actions, thanks to which the subjective approach got into the studies of postglossators, as well as Hugo Grotius. By the 17th century, as a result of a complex process of interpenetration of legal and religious spheres, the subjective concept of fault finds its way into both criminal and tort law.
